Сочинения.Ру

В пору жизненных невзгод, тягостных пережи­ваний, краха творческих планов Н. В. Гоголь стремил­ся куда-нибудь уехать, лишь бы только сменить об­становку. Дорожные происшествия и впечатления помогали ему рассеяться, избавиться от дурного рас­положения духа и обрести внутренний покой. Воз­можно, один из таких моментов своей биографии он запечатлел в известном лирическом отступлении в «Мертвых душах»: «Боже! как ты хороша подчас, далекая, далекая дорога! Сколько раз, как погибаю­щий и тонущий, я хватался за тебя, и ты всякий раз меня великодушно выносила и спасала!»

Б пути-дороге Гоголь вынашивал и обдумывал свои будущие произведения, здесь «обретали плоть и кровь» его персонажи. Под звон колокольчиков и стук копыт Гоголь слушал их речи, вглядывался в выражения лиц, становился свидетелем их поступков. Благодарственным гимном дороге звучат строки писателя: «А сколько родилось в тебе чудных замыс­лов, поэтических грез, сколько перечувствовалось дивных впечатлений!..»

Чтобы не ушли, не выветрились из памяти до­рожные картины, Гоголь иногда прерывал путеше­ствие и садился писать. Сохранился рассказ самого писателя о том, что однажды, путешествуя по Ита­лии, по дороге остановившись в шумном трактире, испытал величайшее желание писать. Он сел за сто­лик, «забылся удивительным сном, и написал целую главу первого тома «Мертвых душ».

И так получилось, что тема дороги стала излюб­ленным композиционным приемом произведений Гоголя. Его герои обязательно куда-нибудь идут или едут, а в пути с ними случаются различные истории...

Тема дороги- композиционный стержень в по­эме «Мертвые души». Кроме того, в этом произве­дении во всю мощь заявляет о себе многогранный образ дороги. В сюжете поэмы - это и жизненный путь Чичикова («но при всем том трудна была его доро­га»), и дорога, по которой этот герой едет в своей бричке, и дороги истории, по которым несется Русь-тройка, и пути развития человечества... Со словом «дорога» тесно связана идея произведения о путях развития России - жгучий вопрос современности, ко­торому Гоголь хотел дать свое решение.

Обратившись к словарю, мы читаем: «Дорога и путь совпадают почти во всех значениях. Различия между ними заключаются в очень тонких оттенках, основанных, главным образом, на том, что слово до­рога имеет конкретное (предметное) значение, а путь - более общий и отвлеченный характер».

Изображая похождения Чичикова, Гоголь ис­пользует слово «дорога» большей частью в прямом значении- направление, путь следования: «Но Селифан никак не мог припомнить, два или три пово­рота проехал. Сообразив и припоминая несколько дорогу, он догадался, что много было поворотов, ко­торые все пропустил он мимо». «А Чичиков в доволь­ном расположении духа сидел в своей бричке, ка­тившейся давно по столбовой дороге». И еще: «...он (Чичиков) занялся только одной дорогою, посматри­вал только направо и налево... Наконец, и дорога перестала занимать его...»

Кроме того, это слово выступает у Гоголя в сле­дующих прямых значениях- перед отправлением в путь: «В продолжение этого времени он имел удо­вольствие испытать приятные минуты, известные всякому путешественнику, ...когда человек не принад­лежит ни к дороге, ни к сиденью на месте...»; для обозначения понятия «мимоходом»: «дорогою ото­рвал прибитую к столбу афишу»; как обозначение завершения пути: «С дороги бы следовало поесть чего-нибудь, да пора-то ночная, приготовить нельзя».

В лирических отступлениях, где речь идет о творческих замыслах писателя, особенностях его художественного метода, высоком назначении чело­века, будущности России, слово «дорога» выступа­ет уже в других, переносных значениях.

Прежде всего в значении «жизнь человека»: «Но не таков удел, и другая судьба писателя, дерзнувше­го вызвать наружу... всю страшную потрясающую тину мелочей, опутавших нашу жизнь... которыми кишит наша земная, подчас горькая и скучная доро­га...»

Затем - как процесс творчества, призыв к неус­танному писательскому труду: «И долго еще опре­делено мне чудной властью идти об руку с моими странными героями... озирать всю громадно несущу­юся жизнь, озирать ее сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы!.. В дорогу! в доро­гу! прочь набежавшая на чело морщина и строгий сумрак лица!»

А вот пример использования этого слова в рас­суждении автора о путях развития человечества: «Какие искривленные, глухие, узкие, непроходимые, заносящие далеко а сторону дороги избирало чело­вечество, стремясь достигнуть вечной истины...» Мы видим противопоставление прямого, торного пути, который «всех других путей шире... озаренный солн­цем», кривой, уводящей в сторону дороге.

В заключающем первый том «Мертвых душ» лирическом отступлении автор говорит о путях раз­вития России, о ее будущем: «Не так пи и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты,  отста­ет и остается позади... летит мимо все, что ни есть на земли, и, косясь, постараниваются и дают ей до­рогу другие народы и государства».

Образ стремительно несущейся вперед бойкой и необгокимой птицы-тройки по праву входит в со­кровищницу русской национальной фразеологии. В этом образе писатель-патриот выразил свою любовь к Отчизне, художественно воплотил стремительность ее исторического развития, веру в ее лучшее буду­щее, мысль о неисчерпаемых творческих возможно­стях русского народа.

Образ гоголевской тройки неоднозначен, и уже на страницах поэмы выявляется его трехплановое построение. Сначала в поэме появляется тройка, на которой разъезжает Чичиков, скупающий свой товар. Образ чичиковской тройки с гнедым во главе, с дву­мя пристяжными - заседателем и лукавым чубарым, с Селифаном на козлах, сонным Петрушкой и «геро­ем нашим», слегка «подлетывающим» на кожаной подушке, довольно прозаичен. И весьма показатель­но, что автор не употребляет по отношению к этой тройке своего крылатого эпитета «птица», впослед­ствии так прочно вошедшего в русский язык.

Вслед за этим на страницах поэмы возникает обобщенный образ русской тройки, исполненный под­линной поэзии, в котором соединились черты реализ­ма и романтизма: с одним топором да долотом сна­рядил и собрал ее ярославский расторопный мужик; «но слышится в ней что-то восторженное - чудное и, как неведомая сила, подхватила она седока на крыло свое». Здесь и стиль повествования меняется, и обоб­щение углубляется, ибо второй образ включает в себя характеристику могучей, широкой и талантливой на­туры русского трудового человека.

Смысл гоголевского образа находит свое даль­нейшее и блестящее развитие, продолжение и ус­ложнение в третьей части лирического отрывка, где птица-тройка олицетворяет всю Россию, устремлен­ную вперед, в будущее.

Живописно и красочно гоголевское слово. Еще В. Г. Белинский в статье «Русская литература в 1843 году» очень верно подметил, что Гоголь не пишет, а рисует, «его фраза, как живая картина, мечется в гла­за читателю, поражая его своею верностью природе и действительности».